Александр Иванян: «В медицине не должно быть непрофессионализма»

Светлана САВЕНОК, Евгений ВАНИФАТОВ


Эта беседа с профессором Иваняном* состоялась вскоре после того, как кафедра акушерства и гинекологии, которую он возглавляет, отметила свой 17-й «день рождения». Однако в интервью мы решили поднять острые темы, актуальные не только для медработников и акушеров–гинекологов в частности, но и для пациентов.


— Александр Николаевич, начать наш разговор хотелось бы с темы, которая последние годы очень активно обсуждается в прессе — ответственность врача перед пациентом в случае, когда имеет место врачебная ошибка. В большинстве репортажей врач представлен «злодеем, который должен быть наказан». Имеет ли врач право на ошибку? Отдаем себе отчет в том, что затрагиваем очень острый, болезненный вопрос, но в этой теме есть же и вторая сторона медали?

— Соглашусь с вами: не проходит и дня, чтобы не обнародовались материалы, обвиняющие врачей. Да, медицина не совершенна. Во всем мире умирают пациенты. Конечно, в медицине не должно быть халатности, грубости, хамства. Такие случаи имеют место и должны освещаться в СМИ после того, как будет проведено профессиональное расследование этого дела. Зачастую же на примере одного случая мы встречаемся с огульным охаиванием медицинского сообщества в целом. Надо понимать, что врач не Бог, поэтому результат его работы не может быть стопроцентно положительным. Когда мы говорим о врачебной ошибке, речь должна идти об обоюдных рисках. С одной стороны, пациент, фактически отдавая себя, свое здоровье в руки доктора, принимает риски, связанные с проведением операции или оказанием иной медицинской помощи. С другой — как я уже сказал — врач от ошибки не застрахован. Если таковая случается, обе стороны можно считать пострадавшими. Но! Пациент имеет возможность возместить материальный и моральный ущерб. Врач в этой ситуации до настоящего времени остается с проблемой один на один. В отличие от пациента, права которого охраняются законодательством и страховыми обязательствами, на сегодняшний день врач не имеет никакой защиты. Он сам оплачивает и услуги адвоката, и компенсационные выплаты по решению суда. В этом плане новый федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан», принятый на днях Госдумой уже в третьем чтении, позволит изменить данную ситуацию.

— Каким образом?

— Новый закон предполагает перевести медицину из сферы обслуживания в сферу оказания медицинской помощи, к которой она по праву должна относиться. Это первое. Второе. Закон предусматривает передачу определенных государственных полномочий общественным медицинским сообществам . И один из таких примеров — объединение медицинского сообщества в Национальную медицинскую палату. В ней будет создана комиссия по врачебным ошибкам, для эффективной работы которой, кроме врачей и юристов, планируется привлекать представителей общественных организаций, занимающихся защитой прав пациентов. Насколько я знаю, создается и специальный отдел адвокатов. Речь идет о том, что каждый медицинский работник должен быть уверен, что если он все сделал правильно, то медицинская палата предоставит ему поддержку и защиту. По сути, речь идет о создании института независимой медицинской экспертизы. Сейчас в нашей области коллективы медицинских работников активно объединяются в региональную медицинскую палату, на базе которой появятся юридические службы. Что это даст? Начнется работа с пациентами, пострадавшими в результате врачебной ошибки. Очень важно создание профессиональных комиссий по медицинским и врачебным ошибкам. Кстати, на западе до 80 процентов жалоб разбирается и регулируется именно на этом уровне.

— Как будет рассчитываться сумма страховки? И кто ее будет определять?

— Это будет делать та организация, в которую объединились медицинские работники. Сейчас мы говорим о региональной медицинской палате (возможно, появятся и иные организации). Безусловно, когда мы говорим о страховке, не может быть речи о единой величине. Сумма ее должна определяться исходя из ряда показателей — стажа работы, категории и так далее.

Врачебная палата должна иметь право на проведение переподготовки, аттестации и сертификации медицинских сотрудников. Ведь понятно: чтобы меньше было ошибок, нужно повысить качество оказания помощи, которое, в первую очередь, зависит от уровня знаний врачей. Современное оборудование — на втором месте по значимости!

Ясность по этим вопросам должна появиться уже к декабрю. Сейчас работа по созданию региональной медицинской палаты ведется очень активно. Насколько я знаю, в конце ноября Смоленск должен посетить президент Национальной медицинской палаты Леонид Михайлович Рошаль, который, проведет здесь съезд медработников Смоленской области. Возможно, это и станет завершающей стадией формирования Смоленской региональной врачебной палаты. Отмечу, что основной задачей, которую призвана решать медицинская палата, является защита пациентов от врачебных ошибок и некачественного лечения, а врачей от несправедливых обвинений.

— На съезде присутствовать будете?

— Безусловно. Хотя бы потому, что Леонида Михайловича Рошаля уважаю. Он «поднял» вопросы, о которых мы вроде бы все знаем… Но ему удалось сделать так, чтобы о них услышала власть и поняла, что последние тридцать лет мы теряем медицину…

Когда мне было всего лишь тридцать пять лет, я отправился работать в Африку. (В отсталую, казалось бы, Африку!) Так вот, там ни врачи, ни медсестры ни секунды не задумывались о том, где взять то или иное лекарство. Все по определению было в больнице, и врачи просто выписывали и назначали, а не ломали голову: этого нет, и этого нет, как же проводить лечение?..

Теперь давайте посмотрим, что же происходит в современной России, в двадцать первом веке? Допустим, наша больница объявила тендер на закупку оборудования и расходных материалов. По закону мы должны купить самое выгодное по цене, то есть самое дешевое. Что в итоге? Я беру нитку — она толщиной в палец. Беру ножницы — они не режут. Скальпель тупой, зажимы не зажимают, иголка не шьет… Вы не поверите: бывали случаи, когда закупали такую жидкость для обработки рук, после пользования которой у врачей кожа слезала!

Эта ситуация связана с несовершенством пресловутого 94-го федерального закона. И конечно же, ее нужно менять. Насколько я знаю, руководители государства об этом прекрасно знают, и есть надежда, что в сфере госзакупок грядут серьезные изменения. Иначе ничего не изменить.

— В последнее время активно обсуждается вопрос о законодательно закрепленном запрете на аборты. Каково ваше отношение к этой инициативе?

— У меня создается впечатление, что те, кто пытается продвинуть такой закон, даже не представляют себе его последствия! Давайте вспомним хотя бы советскую историю. Что произошло, когда аборты запретили? Каждую неделю женщины умирали от некачественно сделанного нелегального аборта…

— Говорите ровно так же, как гинеколог Павел Алексеевич Кукоцкий, герой одноименного романа Улицкой.

— В самом деле, скажите, можно ли заставить женщину рожать, если она этого не хочет? Вы думаете, если посулить ей 300–400 тысяч рублей, она передумает? Это заблуждение! Одной только материальной выгодой движимы, пожалуй, лишь социально неблагополучные беременные. Но они ведь, если и рожают, то чаще всего бросают этого ребенка, — вот что самое страшное! Сейчас обсуждается более мягкий вариант. На малых сроках беременности (четыре–пять недель) женщине предлагается двухнедельное раздумье. Если этот срок — семь–восемь недель, на принятие решения отводится неделя, если более этого, то всего два дня. Я убежден, что мало кто изменит свое решение, тем более, что время будет идти, и однажды женщина поймет, что ей остается только одно — нелегальный аборт. В наши дни нельзя не только запретить аборты, но даже ограничить их сроками.

— Александр Николаевич, все–таки профессия акушера–гинеколога более связана с рождением новой жизни. Если помните, два года тому назад мы аналогичным образом озаглавили публикацию: «Отделение жизни» доктора Иваняна». Кстати говоря, тогда вы отмечали пятнадцатилетний юбилей своего отделения. Нынче, стало быть…

— Стало быть, семнадцать лет… Что до профессии, я всегда считал и считаю, что акушер–гинеколог — самая привилегированная медицинская специальность. Хотя бы потому, что нам дано счастье способствовать появлению новой жизни. Знаете, еще в студенческие годы чудо рождения ребенка меня потрясло. Это просто непостижимо: не было, и вот, вдруг на свет появляется человечек, вокруг которого начинает крутиться весь мир, врачи и медсестры, родители и родственники, — все, кто ждал этого момента…

А так — да, уже семнадцать лет. Вы не поверите, в 1994 году, когда мне было поручено организовать работу нашего отделения, здесь были голые стены. Нам помогали, чем могли, все городские медучреждения, потому что ничего, кроме помещения не было. Скажу больше — денег тоже не было. И мы, можно сказать, на энтузиазме, при поддержке, как теперь принято говорить, социально–ответственного бизнеса смогли открыть наше отделение в кратчайший срок. Наконец, 4 августа 94–го в этих стенах была проведена первая операция. Если спросить меня сейчас, как нам это удалось, отвечу честно: не знаю. Просто мы «горели» этой идеей, понимали важность стоящей задачи, и наша инициатива нашла отклик у тех людей, к которым мы обращались за помощью. Так, потихоньку, мы стали на ноги, а потом начали развиваться. Если за первый год мы могли помочь пятистам больным, то сейчас нашу помощь ежегодно получают до полутора тысяч женщин.

За эти годы произошли изменения и на кафедре акушерства и гинекологии ФПК и ППС. Число сотрудников с четырех (в первый год работы) возросло до пятнадцати. Сегодня нашим врачам уже нет никакой необходимости отправляться куда–то на обучение или переподготовку. Напротив, поскольку кафедра рассчитана на ежегодное обучение четырехсот врачей (а такого потока в Смоленской области нет), мы сами активно сотрудничаем с Брянской, Калужской и рядом других областей, отправляемся туда и обучаем своих коллег.

Буквально на днях у нас проходила конференция, на которой присутствовали акушеры–гинекологи из всех районов Смоленской области. Многие из них как были когда–то нашими учениками, так и остаются ими по сей день, поскольку каждые пят лет проходят переподготовку на нашей кафедре. Все они мне как родственники. Откровенно говоря, таких теплых человеческих отношений среди акушеров-гинекологов я не встречал больше нигде!

— Сколько профессионалов вырастили вы за эти годы?

— Переподготовили и сертифицировали около семи тысяч медработников. У нас обучаются и врачи–интерны, и клинические врачи–ординаторы. Всего за семнадцать лет на нашей кафедре защищены 53 кандидатских и 3 докторских диссертации. Это просто огромное количество. Аналогов я не знаю. И это при том, что мы максимально близки к практическому здравоохранению. Всю науку, которую мы делаем, — делаем «на злобу дня». Вот, например, одними из первых в России начали проводить роды у беременных с рубцом на матке. Ранее, если женщине когда–то было сделано кесарево сечение, все последующие беременности неминуемо заканчивались для нее очередной операцией. Однако мы взялись и организовали методику самостоятельного родоразрешения беременных с рубцом на матке. По всей России на такой вариант смотрят не иначе как с содроганием, а мы успешно проводим. Кстати, моя ученица Татьяна Алексеевна Густоварова на основании этого материала стала вначале доктором наук, а затем и профессором.

— Сложно поверить, что та же Москва не пытается вас переманить. Скажите, а почему вы до сих пор не в столице?

— На протяжении ряда лет такие предложения действительно были. Но если честно, даже в длительных заграничных командировках я часто вспоминал Смоленск, парк Блонье, а не Армению! Я очень постоянный человек и не меняю ни работу, ни друзей, ни врагов, ни семью. В Смоленске я уже почти сорок пять лет, а друзей моих по пальцам рук можно пересчитать. И никогда мне не хотелось все бросить и уехать. Ни в Армению, ни в Москву, ни за границу.

Когда–то, много лет тому назад мой учитель Галина Михайловна Савельева (ныне она академик, самая большая величина в российском акушерстве и гинекологии) предлагала мне переехать в Москву, и я практически был к этому готов. Однако надо было какое–то время «притереться», решить квартирный вопрос, а оставлять семью даже на полгода я не хотел.

— Сегодня вопрос оттока квалифицированных специалистов стоит остро?

— Да. И если говорить о Смоленской медицине, то она существенно «оголилась» ввиду несоразмерности зарплат с той же Москвой. Только за последние пять лет в столицу на постоянное место жительства отправились сотни классных врачей, отличных практиков. Как результат — на Смоленщине сегодня ощущается дефицит медсестер, хирургов, анестезиологов, акушеров–гинекологов. Впрочем, вам это прекрасно известно и без меня.

— В последнее время в околомедицинских кругах можно услышать разговоры о создании некоего общественного экспертного Совета при губернаторе Антуфьеве, в составе которого должны присутствовать практикующие врачи–специалисты различных направлений. Что скажете?

— Что вы хотите от меня услышать? Я поддерживаю эту идею. Почему бы нет?! Такая связь, бесспорно, нужна. Есть надежда, что власть будет больше общаться не с главными врачами медучреждений, а с рядовыми докторами, заведующими отделений. Такой общественный орган не должен превратиться в фактически параллельный Совет главных врачей. На мой взгляд, власти (в данном случае, региональные), под чьей эгидой будет создан экспертный Совет, обязаны гарантировать врачам, что в случае, если они скажут «что–то не то», не получат за это «между глаз».

Вот, допустим, ведутся разговоры о доведении зарплаты медработников до уровня средней по экономике региона (по аналогии с педагогами). Пока это лишь кулуарные беседы. Если же региональной врачебной палате вместе с экспертным Советом дадут право высказать свое консолидированное мнение по данной проблеме, если эти структуры поднимут вопросы благосостояния врачей, — будет результат. Тем более, что во многом это повышение исполнимо за счет платных услуг, которые, замечу, отныне полностью узаконены; теперь есть четкое разделение медицины на платную и бесплатную. Поэтому надежда есть, да и в плане региональной модернизации здравоохранения пункт повышения заработной платы, насколько мне известно, присутствует. Без стимулирования, без достойной зарплаты, о чем можно говорить?.. Смешно же врачу, когда он читает объявления вроде «Требуется грузчик. Зарплата 15–20 тысяч рублей». Впрочем, не смешно. Грустно...



* Заслуженный деятель науки РФ, заслуженный врач РФ, доктор медицинских наук, профессор; заведующий кафедрой акушерства и гинекологии факультета повышения квалификации и профессиональной переподготовки специалистов СГМА; заведующий отделением оперативной гинекологии клинической больницы №1(Смоленск) .

 
По теме
Актер Марк Уолберг поделился своей историей несчастного случая, произошедшего во время съемок фильма Звезда получила травму, и доктора настоятельно рекомендовали ему прекратить работу.
ОБЗОР судебной практики Десногорского городского суда Смоленской области за 1-й квартал 2024 года     Практика по гражданским делам   При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со см
Приговором суда от 5 декабря 2022 года Яковлев Ю.А. осужден по ч. 1 ст. 318 УК РФ к наказанию в виде 1 года 7 месяцев лишения свободы в соответствии со ст.
Девушка благодарна своему спасителю Источник: kp.ru Действительно, такой случай недавно произошёл в Смоленске.
ПРЕСС-РЕЛИЗ от 22 марта 2024 года для размещения на официальном сайте  Ельнинского районного суда Смоленской области   13 марта 2024 года Ельнинский районным судом Смоленской области вынесен приговор по уг
ПРЕСС-РЕЛИЗ от 28 марта 2024 года для размещения на официальном сайте Десногорского городского суда Смоленской области            Постановлением Десногорского городского суда Смоленской области от 28.03.
смоленская область присоединилась к Неделе профилактики инфекционных заболеваний - фото - 1 - Департамент здравоохранения К инфекционным относятся заболевания, вызываемые патогенными микроорганизмами - бактериями, вирусами, грибками или паразитами, и передаются от зараженного человека здоровому.К инфекционным относятся заболевания,
Департамент здравоохранения